ЭПИТАФИИ
Эники-беники,
передохли мои современники.
Автоэпитафии
I
В последний, дева, раз тебя почтил вставаньем
Унылый аппарат, очей очарованье.
II
Какое, блядь, фэн-шуй, какая физзарядка!
Лежу, как древний хуй периода упадка.
III
На моих похоронах
Будет много ебанах.
Все сбегутся убедиться,
Что меня зарыли нах.
Эпитафия Владимиру (Зеэву) Назарову (Бар-Селле),
лингвисту (литературоведу)
Лежит здесь то, что раньше хоть висело
На организме Зеэва Бар-Селлы.
Надпись на оградке Виктора Богуславского,
который сам на себя поставил материалы в КГБ,
сел по ленинградскому «самолетному» делу
и пишет в «22»
Администрация покорно просит граждан
Не поливать могилы без нужды.
Покойный посадил себя уже однажды,
Взошел,
Пожал,
И продавал плоды.
I
Лежит здесь Бялик-существо,
Посмертно негодуя,
Что шкурки бегают его,
По сторонам блядуя.
II
Лежит здесь Бялик, маленький еврей.
Лежит его рука, нога…
Читатель ждет уж рифмы «мудака» –
Так на, возьми ее скорей.
Никогда, издатель Вайс
Впредь стишков не издавай-с.
литературоведу и литературному критику
Лежит здесь критик, убиен,
Раз нет спецкладбищ для гиен.
Эпитафии Е. Генделевой-Куриловой
I
Говна-пирога!
А какая нога!
II
Ах, какие ляжки
Были у бедняжки!
Под сей могильною плитой
Лежит плита могильней той.
Любили Иру Долгину
И в ширину и в долгину.
А кто захочет – в глубину,
Пусть раскопает Долгину.
I
Скончался Дрейер смертью аморальной –
Предпочитала кобра секс оральный…
II
Не плачь, прохожий – на хера
Тебе такие Дрейера?
романисту
Здесь мальчик лежит с выраженьем на рыле,
Как будто бы Зайчика в землю зарыли.
Эпитафия кредитору
Здесь упокоен кредитор по Воле Свыше.
Я обязательно верну. Целую. Миша.
Вчера похоронили мы Демьянку.
Казалось бы – ну и?
Какая-н’дь другая обезьянка
Начнет писать стихи его – мои.
Эпитафия ленинградской поэтессе
Лежи и будь здорова,
Пизда гнезда Петрова.
У близнецов одно лицо
Другого краше.
И на двоих одно яйцо,
И то – мамаши.
Под псевдонимом «Хер Хермонский»,
Коньяк мацою закуся,
Здесь отрубился Гарик Лонский –
И, значит, вечер удался!
беллетристу и многоженцу
Могилы сей беги, девица!
Он встанет. На тебе жениться.
Эпитафия многопсевдонимному автору
В одной могиле целое кладбище:
Говно, говнюк, говнец, говнило и говнище.
Эпитафия несговорчивой девице
Не то беда, что умерла –
На это всяк горазд.
А то беда, что не дала –
И, видимо, не даст.
Лежит здесь Нос –
Говно вопрос.
Видали мы его в гробу…
Хорош собой:
Рука, нога, желудок.
Весь как живой,
Когда б не пук на лбу
От безутешных Воронелей незабудок.
Спи, человек-гора! Спи, человек-легенда!
И не забудь купить прокладки. Подпись – «Ленда».
Эпитафия самоубийце
Ну, в общем, если кто и спит под камнем сим –
То мы еще немного повисим.
редакторше и издательнице,
издавшей мою книгу «Въезд в Иерусалим» с 192 опечатками
Здесь упокоилась, хвала Создатель,
Одна издатель.
стихотворцу и скандалисту
I
Спи, Тараска, не базарь,
Ты теперь у нас Кобзарь.
II
Вниманию прохожих пидарасов:
Здесь затерялся след. Тарасов.
большому другу свободолюбивого народа Палестины
и журналисту
Шамир покинул этот мир.
Прохожий, плачь о нем – однако
Не потому, что сдох Шамир,
А потому, что жил, собака.
Приходило все «Эй-Пи»
К гробу на предмет пи-пи.
Функционер от «Аводы» – отважный человек:
Однажды получил пизды и прожил с нею век.
Эпитафия барду Олегу Шмакову
Прохожий, подойдя впритык,
Не сцы на саркофаг амбала!
Какой светильник разума кирдык,
Какое нас покинуло ебало!
ПРИКАЗЫ
ПО АРМИИ ИСКУССТВ
№ 1. За текста исполнение
За текста исполнение приказом по державе –
Присвоить имя Ленина Булату Окуджаве.
№ 2. За то, что Лившиц пишется
За то, что Лившиц пишется «профессор Лешка Лосев» –
Приказываю Бродского дразнить теперь «Иосиф».
За то, что напечатался в журнале скобаря –
Поэта Волохонского именовать «Анря».
Вайскопфа во Толстых считать приказом
За неживого льва с живой собакой разом.
№ 5. Потому что умер
Потому что умер Бродский,
Шаргородский – хуй уродский.
№ 6. Да здравствует
Да здравствует мыло душистое
И веревка пушистая!
К МРАМОРАМ
или
ИОСИФ И ЕГО БРАТЬЯ
Кентавр
(к изваянию Бродского)
Кентавр! Твой облик пленяет меня –
В нем гоя я вижу черты и коня!
Кентавр! Я на идиш подумал о нем:
«Их вейс! Может, лучше быть полным конем?»
Мне Верник очень нравится –
За то, что он красавица.
Храбрый портняжка отмстил убедительно бляди –
Сшил себе брюки, бедняжка, ширинкою кзади.
Основана фамильная артель
На сходстве интеллектуалов.
Анфас любое Воронель – Нинель,
А в профиль каждое из них – Валерий Чкалов.
МИРАКЛИ
Скороговорка А. Д. Синявскому
на выход сочиненья «Прогулки с Пушкиным»
Шел с Шашей по шоссе
И сосал свое эссе.
А. И. Солженицыну
I
«Вы жили б не по лжи?» –
Спросили раз ханжу.
«Мог б, – отвечал ханжа, –
Я ненавижу лжу».
II
Возможно, будет лучше с керосином.
Возможно, будут крупы и масла…
Бля буду! Солженицын над Россией
Таки прострет совиные крыла!
Рубай
Увидишь гоя – пни его ногой.
Другого гоя – пни ногой другой.
А третьего когда увидишь гоя –
Перекрестись! и сгинет третий гой.
О Гробман Мишенька! Любил бы я тебя,
Когда б не мухи.
Куплеты в честь поэтессы Дины Гарнизон
I
Поэтесса Гарнизон
Ест на завтрак круассон.
А потом ее хозяин
Срать выводит на газон.
II
Поэтессу Гарнизон
Изнасиловал бизон.
И теперь одна надежда
На охотничий сезон.
Вознесенская тоща,
Как церковная моща.
Свой досуг она проводит,
Груди на себе ища.
Из-за всех звериных сил
Бедный Лев заголосил:
«Жить бы здесь, жевать баранки –
ить, какая изобиль!
Ты зачем меня, славянка,
Силой тащишь в Израиль?!»
Дантон
Пока Кондом изобретал гондон,
Нимало не дремала мать-природа.
Вот так родился пламенный Дантон,
Трибун и вождь французского народа.
У Андрюши гениталии
Достигают Иде талии.
Не послать ли нам в Италию
Фото этой гениталии?
Пусть в слезах забьется, <стоня?>
Опрометчивый Антонио.
На, Антоша, погляди
На приличные муди.
Отец Мень,
а сын – пельмень.
Лемурики
I
Одна дама из города Пскова
Все хотела чего-то такого –
То взять верхнее «до»,
То уехать в Бордо,
А ее забодала корова.
II
Гарун бежал быстрей, чем серна –
100 километров в час примерно.
Он добежал до Камеруна,
Там затерялся след Гаруна.
III
Клебаны, жадные до плоти,
Могилу раскопали тети
И мясо хладное во рву,
Урча и сплевывая рвут,
Качают грязные тюрбаны.
Ну что ж! на то они клебаны.
Пророк
Как труп в пустыне я лежал,
И свой язык во рту держал.
Ко мне слеталися орлы,
И говорили мне «курлы».
Когда же подошел пророк,
Я медленно спустил курок.
Загадка
Два крыла сзади,
Не ест и не гадит.
о разве клинопись — на каолине птичий след
предполагает
в жопе оперенье?
***
В жопу я воткну перо,
Наведу румянец,
И станцую болеро
Будто я испанец.
Есть женщины…
Есть женщины в русских селеньях,
Которые трижды на дню
Коня на скаку остановят
И выпить предложат коню.
Посвящается Александру Малхазяну четырех лет
Если мальчик любит мыло
И зубной порошок,
То у этого дебила
Будет заворот кишок.
Если мальчик любит мыло
И зубной порошок,
Значит, в детстве что-то было,
Значит, был какой-то шок...
***
Когда сижу один я при лунэ,
Задумаюсь, бывает, на минутку.
«Клуазоне», – шепчу, – «клуазоне»,
А медсестра уже уносит утку.
УЕДИНЕННОЕ
или
ДНЕВНИК ПИСАТЕЛЯ
I
Во сне съел не гефилте фиш, а эскарго.
Проснулся: как и раньше – не Гюго.
Заря. Афула
II
Вознесся Исус Христос
или нет, но гроб – пустос.
Эль-Кудс. Песах.
Третий седер
III
Я часто думаю, куря:
чертовски жалко Кобзаря!
Лаская армянку.
Начало депрессии
IV
Леденящая душу картина:
Буратино съел Чипполино.
За диафильмом.
С похмелья
V
Бродский. Бродский. Бродский.
Бродский!.. хуй уродский.
Бессонница. Заря. Афула
(перечитывая свое)
VI
Эгей! Он пляшет как безумный!
Тарасов укусил его!
Полдень.
На часах
VII
Игра природы: в Лену Рабинович
влюбились мы, а взял и помер Шостакович.
(В слезах).
Вступают щипковые
VIII
Взойду на эшафот. Спрошу у палача:
«Смотрел «Заставу Ильича»?»
На эшафоте
(с ехидцей)
IХ
Разведись граф Лев Толстой –
был бы хлопец холостой.
Ясная Поляна
(за table-talk’ом)
Х
Грамматика России тем еще трудна,
что нет проверочного слова для говна.
За нумизматикой.
По возвращении из СССР
(опять депрессия)
ХI
Начитались Бердяевым вы б –
хохотали б безумно. Как выпь.
Ночь на Рождество.
Истерика
XII
Не русский классик я! Затем, что не хочу
всобачить в прозу междометье «чу»!
Холодина. За разбором рукописей
(не горят)
XIII
Что значит повзрослел! Наверняка
стошнит от матушки парного молока!
По возвращении из СССР
(предчувствие эйфории)
XIV
Говорят: поэтессы жеманны.
А ведь это лишь enjambement’ы.
За любимой поэтессой.
Заря. Афула
XV
Раз «бедность не порок», то что тогда порок?
На завтрак пожирать любовницын творог?!
За заготовкой «Уединенного»
впрок
XVI
Того, кто произнес: «Поэт должóн страдать» –
найду в аду. Чтобы по рылу дать.
Съев творог
XVII
Докатился – с утра alter ego дерзит:
«Паразит», – говорит, – «паразит!..»
За бритьем
XVIII
О, почему мне грудь стесняет грусть,
хотя я регулярно брою грудь?!
За бритьем.
Отвлекшись
XIX
Ночь напролет, как псих, читал «Дао дэ цзин».
Открылись чакры. Стыдно выйти в магазин.
На манжете
(неразб.)
ХХ
Сначала отключают свет и воду,
потом белки, жиры и углеводы.
Бен-Гилель 8, кв. 8. Зарницы.
(За чтением «Б’решит»).
XXI
По причине геморроя
князь отъехали в Карлсруэ.
Листая Достоевского
XXII
По причине почечуя –
князь отъехали в Карлсруэ!
Озарение
XXIII
Прискорбный случай с этой, с зобом –
считать всего лишь эпизодом.
Грязи
XXIV
«Поэзия должна быть глуповата» –
у них, в России – вроде постулата.
Депрессия
XXV
Ах, где мне взять такую карму,
чтобы вольер и корм шикарный.
Ремиссия
XXVI
Вести из леса:
догнала черепаха Ахиллеса.
По возвращении из СССР
XXVII
Сел за долги в тюрьму Оскар Уайльд.
А мне бы полагался Бухенвальд.
На тризне
XXVIII
Что счеты к свету, что за свет счета –
«Mehr Licht!». И Гете тоже так считал.
При свечах
XXIX
… я не Зайчик по крови своей,
и меня только равный убьет.
За Зайчиком
XXX
Изменяет ли Генделев, сца,
выраженье смешное лица?
Бейт-Лехем.
Рождественская ночь.
На часах
XXXI
С Бар-Селлою. То-се… Вдруг входит Майя.
Бар-Селла в краску. Ничего не понимаю!
За пасьянсом.
Тюрьма Макбит
XXXII
У Гробмана один, но крупный недостаток –
остаток.
Лаская Гробмана.
Заря. Афула
XXXIII
Ну, хадж свершил в Москву. Ну, любопытства для
на минареты посмотрел Кремля…
За чисткой «Узи»
XXXIV
Увидел в микве Губермана.
Полез за словом. Не нашел кармана!
Миква.
День здоровья
XXXV
Земную жизнь пройдя до половины,
дошел: вокруг одни раввины!
XXXVI
Рай: Зайчики – в полях. Все Окуни – в пруду.
В эфире – я! Под псевдонимом «Какаду»!
Коль Исраэль. Буфет
XXXVII
Я проснулся утром рано.
Абсолютно нету праны.
Рано
(нету праны)
XXXVIII
Когда пою: «Враги сожгли родную хату»,
нет-нет с улыбкой да и вспомню Арафата!
За чисткой вставных зубов.
Эйфория
XXXIX
Когда армянка говорит, что от меня брюхата,
а-апять с улыбкой вспоминаю Арафата.
Действующая армия.
Очередь (за пивом)
XL
Я знаю слов набат. Подводит тока,
что в метафизике не дока.
Перечитывая свое.
Бессонница. Полдень
XLI
Даже плевенький ящик Пандоры
за долги унесли кредиторы.
XLII
Все Пушкину прощу за сказку про Балду.
Какой величественный гимн Труду!
XLIII
Читал Коран. Такое резюме:
чем в их раю, так лучше в Костроме!
Расставшись с армянкой
XLIV
Вайскопфа наблюдал с трех до часов пяти.
Какой, однако! Глаз не отвести!
Миква
XLV
Нашел горчичник. Съел. Живьем.
Лапу сосать – инстинкт? Или прием?
Бессонница.
Как-то не по себе
XLVI
Как вижу полицейского – иной
раз маху дам. Но чаще все-таки – за мной.
За нумизматикой
XLVII
Пришел домой со свитком Торы.
Дошел до сути. Входят кредиторы!
Зиндан
XLVIII
Сколько бесстыдства все же в людях! Цигельман
как оказалось, написал роман.
Ясная Поляна
(за table-talk’ом)
XLIX
Пиздец:
«Меняю первородство на супец».
За чтением «Б’решит»
L
Как хорошо, что подключили газ,
а то б совсем светильник разума угас.
Конец
ОПАВШИЕ ЛИСТЬЯ
из
«Дневника писателя»
Быть может, всемирная история –
это история различной интонации
при произнесении нескольких метафор.
Хорхе Луис Борхес
I
Кто-нибудь ласкал армянку
перенесшую ветрянку?
9 Аба. День сапера
II
Доволен ли взыскательный художник
когда на нем наручник? И наножник?
III
Напрасен труд топиться одному,
когда ты не Герасим, не Муму.
Минута слабости.
Мертвое море
IV
Я часто думаю: меня
не жалко. Жалко Потебня.
V
Зачем «Умру ли я, но над могилою...» –
всегда поют с такой нечеловечьей силою?
На тризне
VI
Хоть волхвуй, хоть не волхвуй –
окончание на «хвуй».
VII
Чем продолжительней молчанье,
тем упоительней журчанье.
По возвращении из СССР
VIII
Три грации известны в древнем мире.
когда б не я, их было бы – четыре.
IX
Греки сбондили Елену на углу,
ну а мне – соленой пеной по еблу.
Лаская армянку
X
На мир подлунный глянешь без прикрас –
и на тебе! Чайковский – пидарас…
За пасьянсом.
Военная тюрьма Рамле
XI
Заметив, что на Капри все усатые,
Сморкался трубно: «Ах вы черти полосатые!»
На Капри.
Лаская армянку
XII
Лучше выпить кружку пива,
чем не выпить кружку пива.
Мимоходом
XIII
Чем тела больше,
тем дохнуть дольше.
Бен-Гиллель 8/8.
Стучать 2 раза.
XIV
Этот лучший из миров
удивительно херов.
XV
Как хорошо, что дырочку для клизмы
имеют все живые организмы.
XVI
Говна-пирога!
А какая нога!
В грязях.
Мертвое море.
Эйфория
XVII
Накрылась третья жена.
Открылась бездна, пёзд полна.
XVIII
Над лысым черепом любви
Соорудим из пальцев «V».
За туалетом
XIХ
Ах, где мне взять такую карму,
когда вокруг – дерьмо, но корм шикарный.
Походя
XX
В последний раз помыли Кикапу
и – под хупу.
На свадьбе В. Фромера.
Горько
XXI
Все-таки прав был старик Деррида –
каждая девушка где-то пизда.
XXII
Обронишь невзначай какое-нибудь «mot»,
а повторяет всякое дерьмо.
За пасьянсом
XXIII
Когда отрубят газ, свет, воду – в самый раз
вздохнуть: «Напрасно отключили газ».
Тьма.
По адресу Бен-Гиллель 8/8
XХIV
На то, что нету, нету в жизни смысла –
отличная есть рифма – «коромысло»!
Рассвет. Заря. Афула
СОВМ. С
Эй-хо, он пляшет как безумный
Тарасов укусил его!
(Совм. с Э. По)
Конному Гробману
на шествие группы «Левиафан»
Видали мудака на кляче на стоящей?
Лошадка был лошак.
Мудак был настоящий.
(Совм. с В. Тарасовым)
Посередь народа трепет
Посередь народа трепет
И у всех душа болит:
Чем же Генделеву влепит
Его папа-инвалид?
(Совм. с Е. Генделевой-Куриловой)
По утрам в дому у Миши
По утрам в дому у Миши
Эх, не слышно пения.
Света белого не вижу,
Похмеляю гения.
(Совм. с Е. Генделевой-Куриловой)
На Эльбрус
На Эльбрус, откуда чуть что – и бряк,
Меня вел абрек и чудесный друг.
Это значит, что звали его Казбек,
Потому что звали его Махмуд.
Проводник – он не тот, что содержит медь
И, как правило, больно током бьет.
Мораль:
Любов побеждает Смерть
И маму его ебет.
Тост
Однажды сын не пришел к отцу
который позвал его есть мацу.
Тост:
Так выпьем за то сейчас,
Что из песни слова не выкинешь,
Особенно – «пидарас».
Песн свободы
Я песн целый день свищу,
Я целый день уж на свободе!
Его я Свете посвящу,
А в этом случае – Володе…
В Кутаиси
В Кутаиси на площадь выйду
И ногу пожму инвалиду.
И скажу инвалиду: «Друг,
Почему, дорогой, без рук?!»
Песнь горца-эмигранта в Москве
Я пою, лаская тело,
Русский тело белое:
«Сакартвело, Сакартвело,
Что, билять, наделала?!»
Клятва
Кавказ от Нила до Евфрата
Был нашим бизнесом когда-то.
И я клянусь на поле брани,
Клянусь пред папой-Китовани,
Что мы еще вернем Кавказ,
Который продали армяне!
(Совм. с С. Шаргородским)
Однажды…
I
Однажды ветленый Басё
Лешила куй забить на всё.
Но кончилась всё холосё
И халакили удалсё.
Мораль:
Исцо лаз – всё.
II
Однажды ветреный Ван Гог,
Когда не в шутку занемог,
Он у себя отрезал уху.
Мораль:
А лучше бы отрезал уху
Пьецуху.
(Совм. с С. Шаргородским)
***
Помыли Кикапу в последний раз,
Побрили Кикапу в последний раз,
Напялили на Кикапу кипу –
И под хупу!
(Совм. с Т. Чурилиным)
Большое завещание
Михаила Самюэльевича Генделева-Хермонского
Примеряя лапсердак
не забыть
народ – мудак.
