Тексты и контексты

Давид Маркиш

РУССКО-ЕВРЕЙСКАЯ ЛИТЕРАТУРА В ИЗРАИЛЕ

 

 

Д. Маркиш (р. 1939) – писатель, журналист, сын известного еврейского поэта П. Маркиша. В Израиле с 1972 г., участник войны Судного Дня (1973). В 1982-85 гг. – председатель Союза русскоязычных писателей Израиля, в конце 1990-х редактировал газ. «24 часа». Автор многочисленных романов, переведенных на иврит и др. языки.

 


 

 

Кто мы, израильские литераторы, работающие на русском языке? Изра­ильские писатели? Русские ? Или еврейские?

Держась за стремя родной русско-еврейской литературной традиции, мы, все же, предпочитаем называть себя израильско-русскими писателями.

Союз израильско-русских писателей, ставший впоследствии секцией Федерации израильских писателей, возник весной 1973 года. Сегодня секция объединяет 84 члена – прозаиков, поэтов, драматургов и критиков. По численности русская секция занимает второе место в Федерации – вслед за ивритской, перед идишистской и арабской. Примерно четвертая часть членов секции регулярно публикуется по-русски и в переводах на иврит и другие языки в Израиле и за рубежом. Согласитесь, что действующая чет­верть в рамках формального творческого объединения – это немало.

Я не стану называть цифр – скажу только, что по количеству наимено­ваний выпускаемых по-русски книг, журналов и газет Израиль занимает второе место в мире, охотно уступая первенство в этом деле Советскому Союзу. Учет изданий затруднен и, практически, не ведется: национальная библиотека не требует обязательных экземпляров; на изрядной части книг, по причинам сугубо меркантильным, местом издания указан Нью-Йорк, Сайгон или Фиджи – в зависимости от фантазии издателя.

Русская секция присуждает ежегодно три литературные премии – сов­местно с Еврейским агенством, редакцией крупнейшей израильской газеты Маарив и фондом Рафаэли.

Первая книга русского автора издается – по рекомендации секции – за счет Министерства образования и культуры Израиля.

Объединенные под одной крышей израильско-русской литературы наши писатели, разумеется, работают каждый в своем доме, в своем поле. Эли Люксембург, автор романов Третий храм и Десятый голод – писатель сугубо еврейский, религиозно-мистический. Русской язык для него – не более чем инструмент, не подлежащий обмену. Было бы совершенно ошибочно отнести Эли Люксембурга к русским писателям по той лишь причине, что он пишет по-русски материал, над которым он работает, не имеет никакого отноше­ния ни к русской жизни, ни к русской культуре. Родившийся в Румынии и проживший большую часть сознательной жизни в Средней Азии, Эли Люк­сембург – еврейский писатель, пишущий на иностранном языке.

Другой пример – поэт Анри Волохонский, житель Тверии, что на берегу Генисаретского озера. Житель Тверии – тверианин или твериак. Знакомясь с творчеством Анри Волохонского – с его стихами, баснями или прозой Роман-покойничек, можно смело предположить, что Волохонский живет где-нибудь в Твери, что он не твериак, а тверяк. Русский язык не инструмент Анри Волохонского – но его мир, его жизнь. Волохонский, несомненно, русский писатель, в силу ряда причин поселившийся на берегу Генисаретского озера. Еврейская тема начисто отсутствует в творчестве Волохонского. Между Анри Волохонским и Эли Люксембургом, таким образом, лежит Сахара, к тому же скованная льдом.

В центре этой пустыни, пожалуй, можно поместить прекрасную поэтессу Лию Владимирову: она не знает, в какую сторону податься, и этим мучитель­ным незнанием насыщена се поэзия.

Феликс Кандель, известный в России под псевдонимом Камов, напротив, еврейский писатель, пишущий на русском языке. Едва ли русский писатель смог бы написать Зону отдыха, или пятнадцать суток на размышление, да и Коридор – едва ли. Жизненный опыт Канделя – это жизненный опыт еврея в России, еврея, не пожелавшего распрощаться с национальным и в опреде­ленной степени националистическим мифом.

Ицхак Мерас и в Советском Союзе был писателем еврейской темы. В ро­мане Сара, написанном в Израиле, он продолжает разрабатывать эту тему, углублять ее, вводя в нее израильские элементы. Другие темы не затрагивают творческих интересов этого писателя, да он их, как будто, и не знает, вовсе ими не занимается.

Феликс Розинер, автор романа Некто Финкельмайер, в последней своей книге Серебряная цепочка занялся столь популярным нынче поиском корней. Поиски эти, разумеется, привели его в еврейское местечко – куда же еще могут привести такие поиски российского еврея ?

Прозаик Моше Ландбург, пожалуй, единственный из израильско-русских писателей, почти полностью оставивший российскую, русскую тему. Он пишет об уроженцах страны – евреях и арабах, о привычной войне и шатком мире. Выходцы из России занимают в его рассказах место не большее, чем выходцы из других стран рассеяния. Переведенный на иврит, сборник его рассказов мало чем отличался от литературной продукции ивритских авторов.

С удачным циклом стихов о ливанской войне выступил бывший ленингра­дец Михаил Генделев. Эпиграфом к циклу послужила пастернаковская строка «Стой, ты похож на сирийца».

Литературная критика представлена в секции, в частности, Майей Каганской и Натальей Рубинштейн. Вышедшая недавно книга Каганской, написан­ная в соавторстве с Бар-Селлой, Мастер Гамбс и Маргарита, вызовет немало споров и немало брани. Впрочем, как известно, брань и споры способствуют литературному процессу.

В заключение этого краткого обзора я хотел бы подчеркнуть, что наши коллеги – израильские писатели, пишущие на иврите – не сомневаясь в нашей принадлежности к израильской литературе, называют нас не иначе, как «русские писатели», удивляясь втихомолку тому, что мы в нашей работе недостаточно внимания уделяем русским медведям, цыганам и прочей раз­весистой клюкве.

 

Теl Аѵіѵ, 1984.

 


Cahiers du Monde russe et soviétique. XXVI (2). 1985. Avril-Juin.

 

 

Система Orphus